Учреждение, подведомственное 
История
Усадьба Останкино - архитектурный ансамбль XVII-XVIII веков, бывшая загородная резиденция графов Шереметевых. Помимо церкви Живоначальной Троицы, самого раннего сооружения на территории усадьбы, до наших дней сохранилось основное здание дворца-театра, павильон кухонного флигеля (восстановленный по старым чертежам в 80-е годы двадцатого века) и примыкающее с севера пространство Увеселительного сада с частично уцелевшей первоначальной планировкой конца XVIII века.
Cамое раннее из дошедших до наших дней упоминаний этого места в исторических документах относится к XVI веку - деревня «Осташково на суходоле» принадлежала тогда «служилому человеку» Алексею Сатину, ближайшему родственнику царского окольничего; потом перешла во владение к некоему опричнику иноземцу Орну, а в 1585 – к думному дьяку Василию Щелкалову. При нем была выстроена небольшая деревянная церковь и выкопан пруд, вокруг которого насажены кедровые и дубовые рощи, остатки которых сохранились до сих пор.
В начале следующего столетия, в годы польской интервенции, наступило запустение и в Останкине, которое, так же как и многие подмосковные земли, подверглось разграблению и пожарам. А с окончанием нашествия и последовавшего смутного времени, в 1620 году, Останкино перешло к боярину Ивану Борисовичу Черкасскому, мать которого была родственницей царя Михаила Романова. В 1666 году в усадьбе числилось уже 55 домов, около 300 жителей, псарни, конюшни, большой плодовый сад. В 1678 году рядом с боярскими хоромами началось строительство каменной церкви Живоначальной Троицы, автором которой предположительно был крепостной архитектор П.Потехин, доставшийся князю М.Я.Черкасскому в числе приданого за дочерью князя Я.Н.Одоевского, на которой он женился в 1677 г. Основное здание было закончено к 1683 году, тогда же освящен северный придел Тихвинской Божией Матери, служивший домовой церковью владельцев. Южный придел (во имя Александра Свирского) и главный престол были освящены только в 1691-1692 годах, после окончания отделочных работ.
Последним владельцем поместья из рода князей Черкасских был Алексей Михайлович (1680-1742) – крупный государственный деятель, один из богатейших людей своего времени. При нем усадьба использовалась как хозяйственное имение – здесь были скотный двор, огороды и плодовый сад с оранжереями.
В 1743 году единственная дочь и наследница князя А.М.Черкасского, Варвара Алексеевна (1711-1767), вышла замуж за графа Петра Борисовича Шереметева (1713-1788), сына петровского фельдмаршала, и Останкино в числе многих других княжеских вотчин вместе с крепостными людьми, приписанными к этому месту, стало шереметевским владением. После того, как два состояния соединились, П.Б.Шереметев стал самым богатым человеком в России, обладателем 44 имений в 28 губерниях России и владельцем 140 тысяч крепостных душ.
В 1740-е П.Б.Шереметев начал строительство усадьбы Кусково, которую продолжал украшать до самой смерти. Тем не менее и Останкино не было забыто – здесь в 1740-х годах был разбит большой регулярный парк и выстроен деревянный одноэтажный «воксал» - зал для балов и приемов.
Единственный сын и наследник графа П. Б.Шереметева, Николай Петрович, вступил во владение огромным богатством 30 ноября 1788 г., получив в придачу к двумстам тысячам душ, оставшимся после отца, и его прозвище «Крез». По обычаю того времени, Николай Петрович с рождения был записан в Преображенский полк, и уже к восьмилетнему возрасту имел чин прапорщика. С детских лет он входил в круг знатной молодежи, окружавшей наследника престола, великого князя Павла Петровича, вместе с ним принимал участие в любительских спектаклях и детских балах. Молодой Шереметев получил хорошее домашнее образование (программу которого составил профессор Академии наук Якоб Штелин), а для его завершения предпринял, как тогда было принято, grand tour – почти четырехлетнее путешествие по Европе, за время которого успел прослушать курс лекций у профессоров Лейденского университета и побывать в Лондоне, Париже (где он был представлен королевской чете), Женеве и Берлине.
Вернувшись в 1773 г. из путешествия, основное внимание молодой граф уделял не службе, а домашнему театру, который с 1777 года полностью забрал в свои руки, решив превратить его в высокопрофессиональный творческий коллектив. Для этого к актерам и танцовщикам нанимались учителя – русские и иностранцы, заключались контракты с декораторами, выписывались из Парижа партитуры и эскизы декораций. Расширившийся репертуар требовал хорошо оснащенной сцены, и в 1785 началась перестройка кусковского театра, однако он все же не мог полностью удовлетворить творческих замыслов графа, как и реконструированные в 1789-90 гг. театральные помещения в «Никольском» доме близ Кремля (или «Китайском», как его называли по местонахождению в Китай-городе) и в усадьбе Марково.
В 1790 г. Шереметев принимает решение о строительстве нового театрального здания в подмосковном Останкине. Одновременно в московском Новоспасском монастыре начинается строительство церкви Знамения, задуманной как усыпальница над могилами родителей графа. Тогда же возникают первые проекты постройки в центре Москвы, на Никольской улице, «большого и красивого дома», как называл его граф, задуманного как грандиозный дворец искусств с парадными покоями, в которых «можно было бы при случае принять, по крайней мере, тысячу особ», с театральным, концертным и бальным залами, библиотекой, кабинетами физическим и натуральной истории, картинной галереей, «музеумом» и арсеналом.
Проект, по которому началось строительство в Останкине, принадлежал московскому архитектору, итальянцу Франческо Кампорези. (1747 - 1831) Он постарался объединить при помощи проходных галерей отдельное строение театра, который является центром композиции, и боковые павильоны, а затем и жилые помещения. К лету 1794 года сложилось общее П-образное в плане решение дворца: одноэтажные проходные галереи соединили театр с симметрично стоящими по сторонам от него Итальянским и Египетским павильоном. Перпендикулярно к ним стояли старые жилые хоромы, имевшие выход к церкви, и актерский флигель, образовывая большой парадный двор перед южным фасадом. По центральной оси ансамбля была ориентирована и новая планировка Увеселительного сада с северной стороны усадьбы.
Строить здание было решено из дерева, так как этот материал является наиболее приспособленным для театрального помещения с точки зрения его акустических свойств. Однако это соображение было не единственным – строительство из дерева позволяло вносить изменения прямо по ходу дела, легко перестраивая уже возведенные части здания в согласии с изменениями замысла его владельца. По мысли графа, театр должен был быть трансформирующимся. Предложение о возможности превращения театрального зала в «воксал», т.е. танцевальный зал, было сделано многолетним корреспондентом Шереметева, виолончелистом Парижской оперы Иваром, который был постоянным советчиком графа как в вопросах репертуара, так и по поводу костюмов и декораций. Чтобы осуществить это превращение, над партером настилались щиты разборного пола, и обе части театра - зрительный зал и сцена – объединялись в единое пространство.
Однако проект Кампорези послужил лишь в качестве первоначальной архитектурной идеи ансамбля. В дальнейшем к проектированию отдельных его элементов привлекались известнейшие петербургские архитекторы - И.Е.Старов, В.Бренна, Дж.Кваренги, - но по ходу строительства Шереметев, лично наблюдавший за ним на первом этапе, неоднократно изменял принятые решения, заставляя разбирать и переделывать уже готовые части здания, часто соединяя отдельные фрагменты разных проектов. Общее наблюдение за ходом работ было возложено на крепостных архитекторов графа: А.Миронова (1745 – 1808), Г.Е.Дикушина (1760-е – 1833) и П.И.Аргунова (1768-1806), возглавившего в 1793 команду крепостных архитекторов. Почти с самого начала строительства советами ему помогал известный московский архитектор Е.С.Назаров, к помощи которого обращались в сложных случаях.
Первый этап строительства завершился вместе с окончанием отделочных работ в июле 1795 года: к этому времени были возведены здание театра, проходные галереи и павильоны. 22 июля того же года состоялось праздничное открытие дворца - оно было отмечено премьерой. Первой постановкой на сцене Останкинского театра была лирическая музыкальная драма «Зельмира и Смелон, или взятие Измаила» композитора И.Козловского на текст П.Потемкина. В день премьеры был устроен пышный прием с фейерверком и иллюминацией в честь победы России над Турцией. Месяцем позже спектакль повторили во время приема в Останкине графа С. Ф. Потоцкого.
После этих двух празднеств, стала очевидной нехватка некоторых функциональных помещений - вестибюля, просторных помещений для пребывания гостей на время трансформации театрального зала, комнат для размещения и репетиций актеров, поэтому с весны 1796 в Останкине начинается новый этап строительства. С южной стороны дворца была пристроена анфилада парадных залов. Нижнее фойе перестроили в Эстампную галерею, а расположенная над ней графская ложа с кабинетцами была переделана в Картинную галерею, где разместились лучшие картины из богатого шереметевского собрания.
В апреле 1797 «со всевозможным поспешением» отделывались помещения фойе и вестибюля, гримировочные для актеров. Спешка была вызвана необходимостью закончить работы к приему, который Шереметев надеялся устроить во время коронационных торжеств в честь нового императора, так как одним из первых указов воцарившегося 6 ноября 1796 года Павла I граф Н.П.Шереметев был назначен обер-гофмаршалом (обер-гофмаршал он отвечал за всю хозяйственно-бытовую сторону жизни двора, включая императорские театры и мануфактуры). В Останкине были сосредоточены лучшие крепостные силы – неустанно трудились все три домашних архитектора во главе с Павлом Аргуновым, десятки столяров, плотников, резчиков, позолотчиков. Из Кускова и петербургского Фонтанного дома, столичной резиденции Шереметевых, перевозились мебель и картины, немало новых вещей покупалось и заказывалось в мастерских Москвы и Петербурга.
25 апреля император, как свидетельствует Камер-Фурьерский журнал, действительно посетил Останкино во время прогулки в сопровождении императрицы и четверых приближенных, однако они только осмотрели дворец, не задержавшись даже на чай.
Разочарование графа, готовившегося к пышному празднику в честь императора, было несколько смягчено большим приемом, устроенным в Останкине две недели спустя, 7 мая, когда были приглашены бывший польский король Станислав Понятовский и «358 российских господ и иностранных министров». Опера А.-Э.Гетри «Самнитские браки», исполненная в тот вечер крепостной труппой, позволила графу продемонстрировать во всем блеске возможности нового театра, оснащенного по последнему слову техники, и таланты своих актеров и декораторов. Штат театра в то время насчитывал около 170 человек. В труппе были обученные и талантливые актеры (их сценические имена были образованы от названий драгоценных камней); репертуар включал около ста драм, комедий, опер и балетов. Подлинными звездами шереметевского театра считались прима-балерина Татьяна Шлыкова (выступавшая под артистическим псевдонимом Гранатова) и оперная солистка, фаворитка графа Прасковья Ковалева, которой была присвоена звучная сценическая фамилия Жемчугова. С семи лет она обучалась музыке и пению, обладала прекрасным голосом и редким даром драматической актрисы. В 1797 году граф Н.П. Шереметев подписал ей вольную, а в 1801 обвенчался с ней. Венчание было тайным, так как, даже решившись на брак с бывшей своей крепостной, граф не мог пойти на открытый общественный скандал.
После торжественного приема 1797 года наступил последний период строительства дворца, когда были сделаны пристройки со стороны парка. Однако после вынужденного переезда в Петербург, связанного с его придворной службой, занятый хлопотной должностью граф уже не мог уделять прежнего внимания своему театру. К тому же в 1797 году он перенес тяжелую болезнь, результатом которой стал начавшийся перелом в его отношении к миру, о котором он сам позднее напишет:
«…во всем богатстве и пышности не находил я ничего утешительного и целебного для изнемогшей души моей; и тогда-то наипаче познал нищету их. … Великолепные пиршества, в коих забывал умеренность в пище и питии, ...театральные зрелища, от правил нравственности давно уже во много отступившия и являющиеся нам более в соблазнительном и разорительном, нежели в добродетельном виде; сладострастная любовь, отрава невинности, губительница сил телесных и душевных, коей постыдныя забавы влекут за собою искушение и раскаяние; все такия удовольствия изменились в глазах моих.»
В этом же году в результате тяжелой пневмонии прекратилась певческая карьера Прасковьи Жемчуговой, без которой театр потерял для Шереметева прежнюю привлекательность.
Первое повеление о частичном роспуске труппы последовало в апреле 1799 года. Актеры были перевезены в Петербург: певцы и танцовщики переводились на должности швейцаров, лакеев и официантов в Фонтанном доме, танцовщицы стали прачками, а певицы были назначены горничными. Художники-декораторы переводились на оброк – они должны были сами зарабатывать себе на хлеб, платя при этом по 40 рублей в год графу. К осени 1801 года, когда Шереметев в последний раз приехал в Москву в связи с предстоящими торжествами по поводу коронации нового императора Александра I, в театральном штате остались лишь 14 танцоров и музыканты оркестра, которые были доставлены в Останкино, чтобы играть во время приема, который был дан во дворце 1 октября. Мечта графа о богатом празднике в новом дворце в присутствии императора наконец осуществилась – однако предмет гордости владельца, собственный театр, которому он отдал столько сил, уже не существовал, поэтому спектакля не было. Но в воспоминаниях современников это был самый пышный прием, данный царской фамилии в Москве – бал и великолепный ужин, за которым последовал невиданный по красоте и продолжительности фейерверк, так понравились молодому императору, что он уехал только глубокой ночью, а затем еще дважды на протяжении десяти дней был гостем Шереметева (но уже в московском Воздвиженском доме). Возможно, именно благосклонность императора стала толчком к решительному шагу в жизни графа – 6 ноября состоялось его венчание с Прасковьей Ивановной Ковалевской, бывшей крепостной актрисой Парашей Жемчуговой, ставшей отныне графиней Шереметевой. Однако семейное счастье было недолгим - в 1803 году она умерла от родовой горячки, оставив трехнедельного сына и безутешного супруга, основной заботой которого после ее смерти стало строительство в Москве в ее память Странноприимного дома – больницы и приюта для бедных, престарелых и сирот. 1 января 1809 граф Н.П.Шереметев скончался, не дождавшись окончания строительства.
Однако история Останкина на этом не закончилась.
В 1856 году, перед коронацией Александра II, в Останкино была устроена временная резиденция нового императора, который вместе с семьей прожил здесь неделю, готовясь к церемонии. Во время подготовки императорского визита во дворце (кстати, дворцом Большой дом, как он до этого назывался, стал именоваться именно после этого события) были произведены значительные ремонтные работы. Часть интерьеров подверглась радикальным перестройкам: так, Эстампная галерея стала приемной императрицы с примыкающими к ней спальней и будуаром, а Ротонда превратилась в императорский кабинет. Наиболее значительно изменился театр, превратившийся в зимний сад: для этого было разобрано нижнее машинное отделение, уничтожена система трансформации в «воксал», настелены стационарные полы, объединившие в единое пространство сцену и зрительный зал, и театр получил тот вид, в котором находится сейчас.
Еще раньше, в конце 1820-х годов, по приказу сына и наследника создателя дворца, графа Д.Н. Шереметева, были разобраны «за ветхостью» Старые хоромы и актерский флигель, симметрично примыкавшие ко Дворцу с юга, а к узким проходным галереям, соединявшим их с Итальянским и Египетским павильонами, пристроены ампирные портики.
После реформы 1861 г. усадебные земли стали отдаваться в аренду под строительство дач, а дворец в последней четверти XIX века был открыт для осмотра.
23 октября 1918 г. усадьба Останкино была национализирована и стала государственным музеем, и 1 мая 1919 года он принял первых посетителей.