Эстампные галереи, в отличие от картинных, появились в Европе довольно поздно - в последней четверти XVIII века.  Это было связано и со сменой исторических стилей (изысканная и скупая  красота гравюры терялась в пышных рокайльных  интерьерах, но прекрасно дополняла строгую красоту классических залов), и с бурным развитием в это время  самого жанра гравюры, захватывавшего все более широкие области сюжетного содержания, и наконец, с новым, просвещенческим взглядом на фигуру знатока и любителя искусств.
Всякий, кто претендовал на это звание, должен был наряду с собранием картин и скульптур обзавестись и солидной коллекцией эстампов. Увражи с гравюрами,   в первую очередь репродукционными, с оригиналов самых известных картин и собраний, заполнили библиотеки по всей Европе, немало их выписывали, привозили и покупали на месте и русские любители изящного. Однако, в отличие от Западной Европы, в России эстампные галереи начали входить  в моду лишь к концу века. Известно, что Эстампная галерея была оборудована в 1796 году в царскосельском Александровском дворце, который императрица Екатерина построила для своего старшего внука. Вполне закономерно, что эту идею немедленно подхватил такой любитель модных художественных новинок, как граф Николай Петрович Шереметев, и в том же году распорядился перестроить под нее бывшую Овальную комнату Останкинского дворца с примыкавшими к ней двумя небольшими помещениями.  
Эта идея позволила  решить сразу две задачи -   остроумно обыграть невысокое помещение и – главное – превратить галерею не просто в один из череды «богатых покоев», но сделать ее средоточием «интеллектуального» досуга гостей благодаря множеству предметов, предназначавшихся для подробного и внимательного рассматривания  - гравюр всех европейских школ и драгоценного западного и восточного фарфора, выставленного в горках и на столах.
Строгий, почти графичный декор галереи как нельзя лучше сочетался с гравюрами в узких позолоченных рамах. Развеска их была довольно плотной - согласно одной из первых описей, в Эстампной галерее находилось 165 гравюр «в золоченых рамах за стеклами», и еще около полусотни – в примыкающей к ней Нижней наугольной, что окнами в сад. Часть из них были цветными; их деликатный колорит  прекрасно гармонировал с цветовой гаммой различных мелких фарфоровых «штук», размещавшихся в низких застекленных шкафах и угловых горках, демонстрировавших прекрасно подобранную коллекцию фарфора. Здесь, в отличие от расположенной над Эстампной Картинной галереи, также изобиловавшей фарфоровыми предметами, были выставлены мелкие изделия – чашки и мелкая фарфоровая пластика. Разумеется, главным принципом развески гравюр и расстановки фарфора в соответствии с духом классицизма был принцип симметрии – не только в размерах, но и в сюжетах. Дополняли обстановку предметы мебели – столики, кресла, диваны.
Однако  в Эстампной галерее  подспудно воплотилась и еще одна неосуществленная мечта графа. Когда-то, совершая в начале 1770-х годов свой гранд-тур по Европе, он неустанно посещал в Голландии и Швейцарии популярные тогда кунсткамеры и кабинеты натуральной истории. О том, что и ему хотелось иметь таковой, свидетельствует привезенный им из путешествия необычный и весьма дорогой экспонат – восковая анатомическая женская фигурка «с показанием полной анатомии», то есть с возможностью послойного раскрытия, так называемая «Венерина». Но увы - к тому моменту, когда ставший полным хозяином шереметевских богатств после смерти отца граф приступил к воплощению своих замыслов, кунсткамеры вышли из моды - их место заняли библиотеки и эстампные галереи. Вот здесь-то, самом «ученом» по наполнению помещении, и была размещена в особой витрине красного дерева восковая анатомическая фигура.
Мода на эстампные галереи, как и всякая мода, прошла довольно быстро – к концу раннего ампира, и до нашего времени не дошло ни одного такого интерьера. Была в середине XIX столетия перестроена Эстампная галерея и в Останкине – она стала частью жилых покоев, предназначавшихся для императорской семьи, которая гостила здесь в 1856 г. Однако в музейное время этим помещениям был возвращен первоначальный вид, и убранство галереи  удалось восстановить благодаря подробным Описям дворца, фиксировавшим не только количество, но и сюжеты гравюр и росписей на «фарфоровых  штуках».
Сегодня, когда Останкинский дворец вступил в эпоху долголетней научной реставрации, приглашение музея-усадьбы Архангельское позволяет представить современному зрителю этот редкий тип интерьера, смоделировав его в помещениях юсуповского дворца. И это еще одна цель, которая подразумевается выставкой – напомнить в очередной раз московскому зрителю о существовании такого прекрасного памятника,  как дворец-театр в Останкине, и о такой неординарной исторической фигуре, как граф Николай Петрович Шереметев.  
В сущности, в том факте, что из великого множества музеев-усадеб, возникших вокруг Москвы после национализации дворянских имений, сохранились лишь немногие – прямая заслуга их неординарных создателей и владельцев. И в этом смысле облик двух Николаев – графа Шереметева и князя Юсупова – имеет немало общих черт. Практически ровесники, единственные наследники знатнейших фамилий и крупнейших состояний, знатоки и любители искусств и страстные  поклонники театра, они были не только прекрасно знакомы. Их объединяло то, что ныне зовется системой ценностей – с одной стороны, она была результатом сходных интересов и даже воспоминаний  (программа европейского гранд-тур Юсупова совпадает с шереметевским почти точно вплоть до занятий в Лейдене), с другой - близость к императорскому двору  очень часто сводила близко и их самих – так, Юсупов сменил Шереметева в должности директора императорских театров. Мы не знаем, были ли они приятелями, но о хороших отношениях между ними есть немало свидетельств – от писем до чашки с портретом Шереметева, изготовленной на юсуповской фарфоровой фабрике.
Из сохранившихся книг, в которых записывались гости, посещавшие Шереметева, известно, что Н.Б. Юсупов часто бывал у него, в том числе в Останкине.  Шереметев же в Архангельском не был и не мог бывать – он умер за полтора года до того, как Юсупов приобрел усадьбу. Так что настоящая выставка – это своеобразный воображаемый визит, который граф Николай Петрович Шереметев отдает князю Николаю Борисовичу Юсупову. И везет в гости то, чем дорожил и гордился.

Карта